Военная юность: голод, бомбёжки и непосильный труд, – всё пережито!
Военная юность: голод, бомбёжки и непосильный труд, – всё пережито!
Жительнице посёлка Обозерского, участнице оборонных работ в Мурманской области Капитолине Кухарчук – 95 лет. Какими были эти годы – в рассказах самой Капитолины Ивановны, письмах и воспоминаниях близких.
А потом началась война, и две незнакомые друг с другом девушки из Цигломени, Капитолина Крылова и Ольга Спиридонова, были направлены на оборонные работы под Мурманск. Они могли отказаться, но поехали – хотелось быть полезными Родине.
И вот уже двухэтажный пароход увозит девчонок из родного края. Две тысячи человек со всей Архангельской области, в основном женщины, большинству из которых не было и двадцати, плыли по морю в полную неизвестность. Никто и не догадывался, какие лишения их ждали впереди. Голод, холод, пронизывающий ветер, изнурительный труд с утра до вечера в худой одежонке и смертельная опасность с неба – дорога, которую строили северяне, обстреливалась вражеской авиацией. В один из таких налётов с землячкой Капитолины – Ольгой – случилась беда...
Это сейчас, когда ей уже 95, Капитолина Ивановна вспоминает обо всём спокойно. Но ещё недавно рассказы о военном времени были очень эмоциональны, всё переживалось заново и сцены тягостного прошлого возникали перед глазами слушателей. Было чему посочувствовать и о чём погоревать. Тем более что на войне Капитолина оказалась, будучи полной сиротой: к 16 годам она потеряла всех своих близких.
Сначала не стало мамы. Капе было всего три годика, и маму она не запомнила. «Даже не помню, как она выглядела», говорила. Потом, когда ей было восемь, умер отец. Капитолину и её брата Митю взяла к себе бабушка. Но потом умерла и бабушка... И надо же такому случиться, что мимо детского горя не прошли соседи и забрали сирот к себе. Простые хорошие люди, обычная семья, в которой рос свой сын, приютили Капу и Митю, не оставив ребят в беде.
Цигломень в то время – большая деревня, в которой был свой колхоз, и повзрослевшая Капа устраивается туда работать. В колхозе трудилась она до войны, там и застала её мобилизация на оборонные работы в Мурманскую область. Доро́гой на пароходе познакомились с цигломенкой Ольгой, сдружились и во всех трудностях решили держаться друг друга. А испытания не заставили себя ждать.
«Привезли нас в лес, – рассказывает Капитолина Ивановна, – через каждые 10–15 метров стоял часовой с автоматом. Как только услышат звук самолёта, кричат: «Прячьтесь!» или «Воздух!» А там камни... ой, какие большущие камни, вот как дома, такие каменюки! И вот кто под камень, кто в лес за деревья!.. А работали мы в лесу. Нам рубили трассу и привозили песок, а мы этот песок трамбовали. Вот такие чурки были, палка, и мы этот песок утрамбовывали».
В один из дней налетели вражеские самолёты – бомбардировка! Люди по тревоге – врассыпную, а Ольгу задело снарядом.
О том, что произошло дальше и как проявила себя Капитолина, нам известно из письма самой Ольги Васильевны, написанного в апреле 2004 года, то есть спустя 60 лет после тех событий. Она описывает случившееся подробно, чтобы Капитолина Ивановна воскресила в памяти ту историю и чтобы родня Капитолины помнила:
«...в бомбёжку мне повредило левый глаз, – пишет Ольга, – был перелом носа, контузия, повреждение т/бедренного сустава. Сколько-то времени я не слышала, не помню, но потом слух восстановился. Капа, это всё благодаря тебе и нашим женщинам, огромное спасибо, вы принесли меня с работы. А потом, Капа, ты возила меня в Мурманск к врачам окулисту, лору и хирургу. Была написана справка, чтобы меня транспортировали в Архангельск, но в штабе ответили, что целые дивизии гибнут, а одну не повезем, море заминировано. Ты месяц меня возила и ухаживала за мной. Спасибо тебе за всё».
Когда-то добрые люди не оставили Капу и её брата в беде, а сейчас уже сама Капитолина приходит на помощь раненой подруге и не оставляет её до тех пор, пока здоровье Ольги не выправляется...
Нельзя сказать, что Ольга поправилась полностью. Из писем Капитолине, а переписка между подругами длилась всю жизнь, мы узнаём, что травмированный осколком глаз беспокоил её, ближе к старости начала слепнуть, письма писала, не отрывая руки от бумаги, чтобы не потерять строку, а потом уже только диктовала, писали другие. Но всё же сколько-то десятилетий она видела.
Как сложилась судьба Ольги в дальнейшем? Вернулась домой, подлечилась и взяла на воспитание двух племянников. Жила в Архангельске, была у неё и своя семья. Пишет, что растила-учила внука, поэтому некогда было собой заниматься. Но вот осталась одна, и внук скрасил старость: «Я вдвоем с внуком Лёней живу. Он у меня добрый и умный, слава Богу», – сообщала Ольга Васильевна в 1990-м году.
Уж сколько всего было пережито, но больнее снарядов ранили Ольгу людская холодность и чёрствость. В последнем сохранившемся от неё письме за 2004 год она делится наболевшим: «...мне труднее всего, что когда я рассказала кое-кому о своей судьбе и о том, что происходило в Мурманске, то некоторые люди с таким недоверием и иронией отнеслись ко мне, якобы я всё это придумала. Капа, знаешь, как тяжело переносить такое оскорбление и унижение. Ты сама знаешь, и в деревне все знали, что я никогда не врала. Поэтому легче перенести физический удар, чем это... Сейчас я совсем начинаю слепнуть. Ни операции, ни лечению не подлежу. Назначена на комиссию, на ВТЭК, дадут какую-нибудь группу, но что в этом толку. Здоровье мы отдали для Родины...».
Но вернёмся в северные леса, где участники оборонных работ строят заслон, чтобы не допустить врага в Мурманск, и где самой Капитолине пришлось немногим легче, чем подруге. На строительстве траншей силы быстро покидали маленькую и худенькую девушку. «Покопаю-покопаю – не могу больше! – рассказывала она дочери Татьяне. – Сразу подгоняют: «Копай! Чего стоишь? Бери лопату, копай!» Опять копаю, а там камни и глина...»
Силы поддерживать было нечем. Хлеба почти не было: кусочек выдавали на день. Еду варили из чего придётся. «Где-то очисток откопаем, бросим клевера, суп чёрный-чёрный получается, но ели – есть хотелось. В еде не разбирались, лишь бы голод утолить... Досталось нам, конечно. Но ничего, всё пережили».
На строительстве оборонительных рубежей работала Капитолина около восьми месяцев. А потом попала в лазарет с истощением – сведения об этом сохранились в архангельском архиве. Состояние здоровья многих участников работ было тяжёлым, нередко они возвращались домой в последней стадии дистрофии и с пароходов их снимали на носилках – у измождённых людей не было сил подняться...
Жаль, что подвиг северян – участников оборонных работ в Мурманской области и Карелии так мало известен сегодня. А ведь более 30 тысяч жителей Архангельской области были мобилизованы на фортификационные работы на Карельский фронт. Об их вкладе в успешную оборону Мурманска и других городов написал Сергей Доморощенов в газете «Правда Севера» (№ 12; 20 июня 2017 г.): «В голоде и холоде, под обстрелами и бомбёжкой северяне построили пять линий обороны, включивших в себя множество окопов, несколько сот дзотов, сотни землянок, десятки километров ходов сообщений, проволочных заграждений, больше сотни наблюдательных пунктов и блиндажей». Все они приближали Победу, в том числе благодаря их усилиям Мурманск стал городом-героем.
А в жизни нашей героини Капитолины Крыловой мурманский период закончился. Морем она возвращается с Кольского полуострова в Цигломень поднимать брата. Работает в колхозе на заготовке зерна и дров. Затем трудится в лесопункте – вновь на тяжелой физической работе без теплой одежды и обуви...
В конце 1940-х послевоенные пути-дороги приводят Капитолину в посёлок Обозерский – с этими местами будет связана вся её дальнейшая жизнь. Девушка устраивается прачкой в воинскую часть. Нам сейчас и не представить, как можно стирать руками в корыте солдатскую одежду, но Капитолина, у которой одна работа была тяжелее другой, стирала и вручную обстирывала всю воинскую часть.
А дальше она знакомится с будущим мужем. Фёдор Кухарчук – солдат-срочник, прибывший служить в Обозерскую из Молдавии, пришел в прачечную получать одежду и... увидел Капу. Познакомились, подружились, и он решил остаться в Обозерской с трудолюбивой и скромной невестой.
Родители мужа сначала были против этого брака – ждали, что сын вернётся и женится на молдаванке. Может быть, смущала и разница в возрасте: Фёдор был младше жены. Но вот один за другим у пары начали рождаться дети, и родители смирились: семья есть семья. Приехали знакомиться из Молдавии и, убедившись, что молодые живут хорошо и дружно, забыли все обиды.
Молодая семья поселилась в местечке Питня. Это сейчас от домов там одни холмы остались, а когда-то, в 50-е, стоял посёлок. Потом переехали в Летнеозерск, а оттуда перебрались в Обозерскую. Посёлок ещё только-только строился, жилья не было, но над озером уже срубили длинные добротные бараки – там и обосновалась семья Кухарчук. Позже, когда построили дома-незабывайки по ул. Северной, они перешли туда.
Детей у Капитолины и Фёдора родилось четверо: Виктор, Татьяна, Слава и Игорь. Они учились в старой школе, которая располагалась в то время за военторговскими складами. Длинное, деревянное здание, само похожее на склад, позже сгорело, и в посёлке выстроили новую, всем известную школу в Полбино.
Тем временем Капитолина Ивановна начала работать в военторге на продуктовом складе. Товар принимала, овощи перебирала, полы мыла, а если на соседнем, промтоварном, складе случался аврал и её просили выйти на помощь, никогда не отказывала. Начальство вообще во всём могло на неё положиться – Капитолина была безотказным работником.
«Тогда трудно было с работой, – говорит Капитолина Кухарчук. – Держались за место, лишь бы не уволили. И меня ниоткуда не выгоняли, держались крепко, потому что работать умела. Где никто не хочет работать – туда меня и ставили. И нигде не ругали».
«Что помнится из детства?» – это уже я расспрашиваю дочь Капитолины Ивановны Татьяну Фёдоровну Писаренко.
«Мама всегда была на работе, – говорит Татьяна, – надо было поднимать нас, четверых детей. Встанет рано, наварит кастрюлю еды на семью – и мы её не видим. Всю жизнь на двух работах. Помимо склада, ещё в домоуправлении на очистных сооружениях воду хлорировала. Но при такой трудовой жизни сохранила доброту и беззлобие, всегда улыбалась и ко всем доброжелательно относилась. Слова поперек никому не скажет. Если на работе что-то случалось, мы об этом и не знали. Посидит в уголочке, поплачет. Ни на ком свои обиды не вымещала. Может, привыкла без родителей жить, сама по себе, некому за неё постоять было... Не ругалась ни с кем, а если кто обидит – не отговаривала».
«Как-то бабушка на работе нашла 10 рублей, – это уже внучка Юлия присоединяется к беседе. – Понесла их к кому-то из начальства. «Представляешь, – говорит, – только что деньги нашла, кто-то потерял». Человек выслушал и сказал: «Это я потерял». Бабушка ему деньги и отдала. А потом пришёл весь расстроенный грузчик и рассказал, что разгружал товар и потерял 10 рублей... Бабушка сама вся расстроилась, но не смогла признаться, что деньги нашла и уже отдала человеку, сказавшему, что это его пропажа. Не могла представить, чтобы тот человек сказал неправду».
«Мама всегда учила не воровать, не брать чужого, – говорит Татьяна Фёдоровна. – Если с улицы что-то домой принесешь, отправит обратно: «Иди, положи, где взяла».
Родители воспитывали нас в строгости. У отца железным правилом было, чтоб в 9 вечера все дети были дома, поздних гулянок не позволялось. Я уже школу заканчивала, но в кино на 9-часовой сеанс мне было нельзя, максимум – на семь вечера.
Хорошо помню, что двери нашего дома на Северной всегда были открыты для местной детворы. Набегаемся на улице – к кому пойти погреться? Всегда шли к нам.
Придём, хлеб сахарком посыплем, водичкой польём, подкрепимся – и дальше гулять. Опять замерзнем – снова бежим к нам чайку попить. И друзей, засидевшихся в гостях, родители никогда не выгоняли.
Летом, бывало, насобирают родители грибов в лесу. Отец поедет в Архангельск, продаст и всем детям накупит подарков, игрушек... Вообще жили мы дружно, в Молдавию ездили к родне.
А потом случилось неожиданное. Отец запил и после 25 лет совместной жизни уехал из семьи. Жил на Урале, письма писал, жалел, что уехал... Там, на Урале, и умер. Мама горевала, да что поделаешь?
И вдруг – новая неожиданность! На этот раз хорошая. Нашёлся мамин брат Митя, с которым связь давно прервалась! В Цигломени он пытался разыскать сестру под девичьей фамилией Крылова, соседи ему сообщили, что теперь её фамилия Кухарчук, и он искал Кухарчуков. Как-то от него пришло письмо на наш адрес: «Вы случайно не дочь Капитолины Ивановны Крыловой? Я её родной брат Дмитрий».
Приехал он к нам в Обозерскую с Кубани. Увидев его, все удивились – Дмитрий был просто копией сестры! Как же они были рады встрече! Друг на друга не могли наглядеться и всё сидели допоздна разговаривали. Встреча эта была единственной в их послевоенной судьбе, но с сыновьями Дмитрия Ивановича мы стали общаться», – рассказала Татьяна.
Спрашиваю, есть ли у Капитолины Ивановны какие-то характерные привычки, что позволили ей прожить столь долгую жизнь, всё-таки 95 лет 8 ноября 2019 г. исполнилось!
«Зарядку мама никогда не делала, – улыбается Татьяна Фёдоровна. – В еде совершенно неприхотлива. Никогда не пила и не курила. Раньше на складе праздники отмечали, приглашали всех кладовщиков, рабочих. Она деньги сдаст на сабантуй, а признаться, что не пьёт, стесняется. Сидит со всеми за столом, общается и, пока никто не видит, рюмку за рюмкой в валенки выливает! Не так жалко было обуви, как пить не хотелось!
А вообще к вещам мама относилась бережно, лишнего себе купить не позволяла. Еду в семье никогда не выбрасывали: собак, птиц мама подкармливала. Всех-всех она жалела.
До 80 лет читала газеты, специально для неё «Правду Севера» выписывали. Потом видеть стала хуже. А вот к слуховому аппарату не привыкла, и в 95 – большая сложность в том, что мама почти не слышит.
Яркое впечатление на неё произвёл магазин «Магнит». Чтобы мама не скучала дома, купили кресло-каталку, на которой летом возим её по всей Обозерской: на озеро наведаемся, на старые склады... Как-то приехали в «Магнит». «Таня, это что, всё руками брать можно?! – удивилась мама. – Вот это да! Вот это магазин! Сюда приедешь – и сразу всё купишь!»
У Капитолины Ивановны шестеро внуков и семеро правнуков. Самая большая радость – видеть их в гостях. Дочь Татьяна Фёдоровна окружила маму любовью и заботой. «Это такое счастье, что маме уже 95! – говорит Татьяна. – Я сама пенсионерка, а мама рядом – это просто счастье!»
А напоследок хочется рассказать одну историю из жизни нашей героини о том, как она жалела людей и, чем могла, стремилась помочь.
На складе, где работала Капитолина Ивановна, одна женщина потеряла кошелёк. Ходила, говорит, в магазин и уронила кошелёк в лужу! Другой человек не обратил бы внимания на эти слова, но не Капитолина. Вооружившись чашкой, она отправилась на поиски кошелька. Всю лужу вычерпала, а кошелька не нашла!..
Вот такая она – Капитолина Ивановна Кухарчук, трогательная, жалостливая и добросердечная. Труженица, которой Бог даровал прожить почти столетие. Мама, бабушка, прабабушка, своим тихим светом освещающая жизнь любимой семьи, да и всего посёлка.
Ольга Попова
Фото из архива семьи Кухарчук
https://vk.com/pleseckeparh
RSS
Добавить комментарий