30 октября в России отмечался День памяти жертв политических репрессий. Трагедия первой половины XX века коснулась судеб многих граждан страны, попавших в жернова массовых арестов, выселений, расстрелов.

Основанием для этой скорбной даты послужили события 30 октября 1974 года, когда политзаключенные нескольких лагерей объявили голодовку в знак протеста против политических репрессий в СССР. Официально этот День памяти впервые был отмечен в 1991 году в соответствии с постановлением Верховного Совета РСФСР.

В истории нашей области массовое заселение глухой тайги в 30-е годы прошлого века сначала раскулаченными, а потом выдворенными с родных мест поляками и немцами, сыграло большую роль как в экономике, так и в увеличении численности населения.

На прошедших недавно IV Макаровских чтениях не остался незамеченным доклад Владимира Николаевича Васева, краеведа, исследователя времен Гражданской войны и последующих событий становления нового общества. В этот раз его работа называлась "Кулацкая ссылка в Плесецкий район, как часть общей программы спецпереселения в Северный край". Доклад объемный, изобилует большим количеством цифр, на каждую информацию из областного архива есть ссылка, и мы с разрешения автора решили его сократить до газетного формата. А читатели, которым интересен оригинал, смогут его прочесть в общем сборнике докладов с Макаровских чтений, который организаторы конференции обещали выпустить.
 По обрывочным фрагментам той эпохи, собранным Владимиром Васевым, можно немного представить молох 30-х годов с его нравами, стремлением как "перековать" огромные массы, так и любым способом добыть стране валюту в виде "зеленого золота", так необходимого для закупки импортного оборудования на строящиеся заводы огромной страны.  В общем, читайте и делайте свои выводы. 

27 января 1930 года вышло Постановление Северного крайкома «О приеме и расселении внутри края раскулаченных семей».  В нём указывалось, что Край принимает 70 тысяч семей или 350 тысяч человек, из них расселяются в том числе в Архангельском округе (в который входил Плесецкий район) 30 тысяч семей, и Няндомском ( в который входил Приозерный район) – 8,5 тысяч семей.[1] 

Из докладной записки: «Раскулаченные были удивлены, что их весной отправят на постоянное место жительства, ибо в эшелонах пребывало настроение, что их будут расстреливать… Есть многие, не имеющие продуктов питания и вещей, так как им заявили, что они едут на 2 дня на комиссию и брать с собой ничего не велели, а иным семьям объявили, что продукты нужно брать только на 3 дня… денег не разрешали брать с собой ни копейки, а имеющие отбирали без квитанций».[3] 
Задача для областных властей стала неожиданной и потому продуманного плана мероприятий, а также организаторов, средств, стройматериалов в распоряжении крайисполкома не было. Из прибывших 45 тысяч кулацких семей оказались трудоспособными 50080 человек, нетрудоспособными 176760, всего 226840. Нетрудоспособные размещались в основном по линии железной дороги Коноша - Архангельск и в районе Котласа. В Архангельском округе - 44808 человек, в Няндомском – 24177. Наиболее крупные пункты концентрации людей –ст. Шелекса – 24571, Плесецкая, Лепша, Няндома, Коноша, Котлас.[5]
80 тысяч размещено в срочно приспособленных помещениях, церквях, монастырях и т.д. 62 тысячи в 780 бараках легкого типа. В информационном письме от 29.04.1930 отмечалось «наплевательское отношение» органов власти, незначительное участие райисполкомов, тяжелое положение людей, особенно, в местах массового скопления в Шелексе, Обозерской, Холмогорской и в Коноше. «Люди размещаются в 750 бараках, наскоро сляпанных из жердей. Теснота невероятная». На ст. Шелекса 90 бараков. «С высланными обращаются как с опаснейшими заключенными, подлежащими строжайшей изоляции». С начала заселения спецпереселенцы получали на день 300 г хлеба, 30 г крупы, 75 г селедки, 195 г картофеля, 100 г капусты, 6 г сахара, а мыла от 50 до 100 г в месяц на человека.[6]

В закрытом письме Севкрайкома от 20.05.1930 лично секретарям окружкомов отмечалось: «Сейчас из высланных кулацких семей в Крае находится не одна сотня тысяч душ. Это огромное количество наших врагов и врагов озлобленных».[7]
Внешняя охрана спецпоселков состояла из милицейских постов и внутренняя – из сторожевых постов.[8] 
По 01.07.30 года потребность в хлебе для спецпереселенцев, рассчитанная по минимуму потребления, составляла 27915 т. а получено всего 8608 т.[10]

Из документов совещания в Переселенческом управлении Наркомзема СССР: «исходя из потребностей Северного края в рабочей силе считать целесообразным вселить в 1931 году в дополнение к переселенным в 1929 – 30 годах еще 25 тысяч кулацких семей и сверх того переселить до 30000 рабочих для лесной промышленности… Переселение плановых сельскохозяйственного и промыслового контингентов нецелесообразно, так как колонизация Северного края в основном должна носить промышленный характер».[13] 

От общего положения по Краю перейдём непосредственно к Плесецкому району. 30 июня Краевое переселенческое управление и Плесецкий лестранхоз заключили соглашение по обязательству управления вселить на обследованных участках 13 тысяч человек. Начались холода, а значительная часть людей, водворенных в трудпосёлки, оказалась без жилья. К началу 31 года выборочно в разрезе наиболее крупных районов размещения: в Плесецком районе – 11135 (27 спецпосёлков), Коношском и Няндомском - примерно по столько же. Требуемая обеспеченность жильём по 2 м² на человека – 71%. На ст. Лепша построено 100 бараков для спецпереселенцев, принято комиссией только 47. Остальные для жилья совершенно не пригодны.[17] 
Отсутствие у работников одежды приводило к частым заболеваниям, выработка падала. Использовать их на сплаве было нельзя из–за отсутствия специальных сапог. Наркомфин в отпуске средств на это из госбюджета отказал. В Плесецком лестранхозе из 7,4 тысяч работников, только 1,5 тысячи - местная рабочая сила, спецпереселенцев – 4 тысячи, заключённых – 1,3 тысячи, остальные завербованные.[18]

По бригадному способу вырабатывали по 5,5 м³/день, одиночки – 3,5 м³/день, передовики – 7,5 м³/день. Комендант посёлка 13 км на кочмасской ветке в Плесецком районе создал штрафную роту. Комплектовалась она из спецпереселенцев за невыход на работу или за невыполнение норм. Рота размещалась в отдельных бараках под охраной доверенных переселенцев. На работу отправлялась под конвоем. Норма выработки там была выше: молодым – 8-9 м³/день, среднего возраста – 6-7 м³/день, старым – 3-4 м³/день.[19] 

 «Больных много, сильно развита цинга, имеются очаги тифа. Число больных в наиболее неблагоприятных районах достигает 50% к общему числу спецпереселенцев. На строительстве и освоении фонда паек 500 г, но перебои возникают непрерывно. Чрезвычайно плохо с промтоварами. Многие совершенно раздеты и разуты. Зимой на этой почве были факты массовых обморожений с многочисленными случаями гангрены».[20]

В 32 году вплоть до июня в руководстве страны господствовала линия на продолжение массовых высылок. Планировалось выселить в порядке кулацкой ссылки в Северный край столько же спецпереселенцев, что и в 31 году. Но к середине года пришло осознание того, что эта кампания провалилась. ОГПУ предписано отдельные контрреволюционные элементы изымать в порядке индивидуального (без членов семей) ареста.

В середине ноября появляется обращение в крайисполком: «Комиссия признала неправильно высланными 6%, из которых предложено возвратить на родину только участников гражданской войны, имеющих революционные заслуги, красных партизан и семей, члены которых служат в Красной Армии. Остальных предложено расселить в Северном крае на особо льготных условиях, как вольных граждан. Центральная избирательная комиссия разъяснила, что неправильно высланные подлежат лишению избирательных прав по ранее принятой инструкции. Поэтому все оставшиеся неправильно высланные остаются лишенными избирательных прав. Прошу восстановить лучших из них, ударников, особенно, из молодежи в избирательных правах с целью закрепления их на предприятиях Северного края».[27]

Список использованных источников: 

Государственный архив Архангельской области отдел социально – политической истории (ГААО ОДСПИ) Ф.290 оп.1 д.378 л.11 – 12. 3. Там же д.388 л.33 5. ГААО Ф.621 оп.3д.26 л.221. 6. ГААО ОДСПИ Ф.290 оп.1 д.379 л.23. 7.Там же д.379 л.96. 8. ГААО Ф.621 оп.3 д.27 л.75. 10. ГААОФ.621 оп.4 д.5 л.21. 13. Там же оп.4 д.6 л.107. 17.ГААО Ф.621 оп.3 д.49 л.13,101. 18. ГААО ОДСПИФ.290 оп.1 д.1091 л.10-16. 19. Там же д.1091 л.10-16. 20. Там же д.943 л.177 – 187. 27. ГААО ОДСПИ Ф.290 оп.1 д.1197 л.90-91. 28.Там же д.1198 л.21 32. Там жед.1447 л.13-14. 33. ГААО Ф.621 оп.3Д.201 л.127. 34. ГААОФ.621 оп.3 д.201 л.268. 36.Там же д.1536 л.207. 37. Ф.ГААО Ф.621 оп.3 д.201 л.269. 42. ГААО ОДСПИФ.290 оп.1 д.1284 л.91-94. 45. Там жеФ.296 оп.1 д.730 л.7-9. 46. Там же Ф.296 оп.1 д.663 л.159.

Продолжение следует


© Сетевое издание "Плесецкие новости"