На днях в редакцию обратился один из наших читателей и предложил опубликовать заметку, написанную им во время лечения от осложнений при COVID-19 в стационаре Плесецкой ЦРБ. Единственное, о чем он просил - не указывать фамилию. Итак, читайте:

«Не простой он, этот вирус, очень не простой. Хитрый, умный приспособленец. Как же людям с ним трудно! И как понять людей, которые отрицают само его существование? Тех, кто отрицает сам факт эпидемии или считает последствия, вызываемые COVID-19, «да почти обычным гриппом».

Но ведь даже легкая форма по своим последствиям - совсем не грипп!

Ну да, вроде бы обошелся без реанимации, да и не лежал я в палате, царапая свою грудь и больничную койку с сатурацией ниже 80 процентов. Сатурация падала, но и поднималась. Однако прелестей я вкусил в достаточной мере, чтобы понять, что это такое… А ведь по мне он ударил не сильнее, чем по большинству, лежащих рядом. В палатах, заставленных голубыми баллонами с кислородом и кислородными концетраторами, булькающими и гудящими день и ночь. Неужели считается, что таких больных мало? Людей с пластиковыми масками на лицах, из-под которых смотрят измученные глаза. Людей, у которых страх по многу раз на дню уступает место надежде, и наоборот.

И бьет эта зараза по всему организму, и давит не только физически, но и морально, иногда нагоняя такой страх, что у человека «рвет крышу». При этом у любого, даже самого выдержанного, этой самой выдержки может и не хватить. И тогда кто молится, кто плачет, кто маску срывает, кто просит у медсестры спасения.

И у многих главным вопросом всей жизни становится одно: хватит ли концентрации кислорода для поддержки необходимой сатурации, хватит баллона с кислородом, успеют ли подвезти новые, не окажется ли новый баллон пустой, не закончится ли в нем кислород под утро, когда все крепко спят…? И вроде бы проблем с поставками живительного газа нет, но от мыслей-то никуда не деться. Потому что нет их, других мыслей! Лишь бы била в нос струйка холодного кислорода. Остальное – в сторону. Потому что нет ничего страшнее – задыхаться. Задыхаться, когда видимых причин для этого нет.

Ты не угораешь в дыму на пожаре, не захлебываешься водой, идя ко дну - здесь вокруг воздух. И ты лежишь, не тратя никаких физических сил, и дышишь: грудная клетка работает, качает воздух. Но ощущение такое, что ты не лежишь, а бежишь марафон. И марафон этот уже близок к финишу…

А потом однажды, сплюнув на салфетку гноем с кровавыми прожилками, ты понимаешь - это и есть твои легкие. И все теперь зависит от следующего: начнется отек легких или нет; справятся антибиотики и гормоны до того, как начнется цитокиновый шторм или нет?

А вдруг все плохо? И вот уже забегали медсестры и дежурный врач с кислородной подушкой в руках вокруг перепуганного человека, застучала маленькими колесиками по стыкам старого линолеума каталка по дороге в реанимацию...

Потом, спустя несколько дней, когда человек уже увидит, что легкие не выплевываются, что хоть и с кислородом, но жить можно, и доктор настойчиво рекомендует подышать полчасика самостоятельно, без маски, страх все равно не отступает. «На всякий случай» дышишь, не отходя от баллона, и перестаешь спать….

У многих после ковида это случается… Наверное, мозг настолько радуется, что человек жив, что боится потерять на сон хотя бы минуту. И человек не спит ночью, ворочаясь с маской на лице или уже без нее, на неудобной больничной кровати, стараясь лежать на животе. Не спит человек и днем, испытывая при этом сильнейшее желание спать, но ровно до тех пор, пока не закроет тяжелые веки. И у многих это длится неделями.

Как можно отрицать существование этой болезни? Как можно ее сравнивать с гриппом? В какие времена еще больницы по всему миру были завалены людьми в таких количествах? Когда еще символом больницы была уставшая медицинская сестра, идущая по ночному больничному коридору с совершенно новым медицинским инструментом: тяжелым гаечным разводным ключом, которым она переставляет манометры с опустевших баллонов на полные. Надолго ли вас еще хватит, нянечки, медсестры и врачи, с настолько интенсивной работой?

Хотя, конечно, все работают по извечному российскому принципу. Работают не за деньги. А работают соответственно наличию совести: кто-то очень много, не вылезая из палат больных, а кто-то и не очень. Все, как везде.

А все-таки люди сильнее тебя, COVID-19, и ты когда-нибудь выдохнешься!»

Вот такой откровенный и эмоциональный материал. Как говорится, сам не увидишь - никогда не осознаешь. А в заключение автор просил выразить огромную благодарность нянечкам, медсестрам и врачам инфекционного отделения Плесецкой ЦРБ. И отдельно - врачу Алексею Соснину.

Материал подготовил Евгений Беляев.